Расскажу, как я приняла участие в Тотальном диктанте-23

Проснулась пораньше, так как зарегистрировалась на 8:00. В это время началась трансляция. Сначала минут 10-15 была вводная часть. Рассказывали о географии Тотального диктанта, о количестве участников, месте проведения, о кадровых переменах. Потом Евгений Водолазкин принялся диктовать. Первое предложение он прочитал так быстро, что я еле успела его напечатать. Люди, сидевшие в аудитории, стали возмущаться. После этого Евгений стал диктовать очень-очень медленно. Интересно, что имена и фамилии выводили на экран, чтобы не было ошибок.

К сожалению, после первого абзаца связь с аудиторией прервалась. Нам дали ссылку на запись диктанта. В общем, дописала под запись.

Вот что у меня получилось:

И вот — просто текстом:

Экология по Арсеньеву.

Урок первый

Офицеру, учёному, писателю, путешественнику Владимиру Арсеньеву тесны рамки какого-то одного ведомства: армейского, академического, литературного или таёжного. Горький говорил, что Арсеньев объединил в себе Альфреда Брема и Фенимора Купера. Географ и этнограф, лирик и мистик, археолог и борец с браконьерами — всё это Арсеньев, и список нимало не исчерпан. Мы также вправе считать его одним из первых российских экологов.

Дебют Арсеньева в печати: датированный 1906 годом, «Отчёт о деятельности Владивостокского общества любителей охоты». Уже тогда, задолго до экологического бума, разговоров о глобальном потеплении, зелёной экономике и переработке отходов, Арсеньев заявлял о недопустимости потребительского отношения к природе. Выступал за принятие охотничьего закона, считал, что человек из злостного всесокрушающего хищника должен превратиться в мудрого хозяина дарованных ему богатств. С горечью писал о браконьерстве, причём нередко со стороны своих же товарищей — военных.

Арсеньев был убеждён: богатый зверем и лесами Приамурский край вскорости превратится в пустыню, если не принять срочных мер по борьбе с хищничеством. О том же говорил его проводник, товарищ и учитель Дерсу Узала. Начиная с 1911 года Арсеньев провёл несколько особых экспедиций. Он выдворял браконьеров, засыпал звероловные ямы, изымал орудия незаконного промысла.

В отношении к зелёному, растущему, живому Арсеньев представляется антиподом своего предшественника и коллеги, знаменитого исследователя, военного географа и фанатичного охотника Николая Пржевальского. Тот истреблял дичь в невообразимых масштабах, не стесняясь в этом признаваться. В пору Арсеньева богатства Уссурийского края всё ещё считались неисчерпаемыми. Ни крестьянам, ни солдатам и в голову не приходило жалеть казавшееся бессчётным зверьё, что бы ни говорил по этому поводу мудрый арсеньевский проводник. Тайга попросту выжигалась, тигров отстреливали почём зря. Лишь в 1947 году, когда Арсеньева уже не было в живых, тигра в Советском Союзе наконец взяли под защиту; вскоре он стал гордостью и символом Приморья.